Любимый Спутник писал(а):
Хорошо бы в первом значении рассказывать.
"20 лет спустя"
- Честное слово, - воскликнул, смеясь, Арамис, - мне кажется, мы до-
вольно уже хвалили покойников. Позлословим теперь немного насчет живых.
Мне бы хотелось посплетничать о Мазарини. Разрешите?
- Конечно, - вскричал д'Артаньян со смехом, - расскажите! Я первый буду аплодировать, если ваш рассказ окажется забавным.
- Мазарини, - начал Арамис, - предложил одному вельможе, союза с которым он домогался, прислать письменные условия, на которых тот готовсделать ему честь вступить с ним в соглашение. Вельможа, который не имел
большой охоты договариваться с этим пустомелей, тем не менее скрепя
сердце написал свои условия и послал их Мазарини. В числе этих условий
было три, не поправившиеся последнему, и он предложил принцу за десять тысяч экю отказаться от них.
- Ого! - вскричали трое друзей. - Это не слишкомто щедро, и он мог не бояться, что его поймают на слове. Что же сделал вельможа?
- Он тотчас же послал Мазарини пятьдесят тысяч ливров с просьбой никогда больше не писать ему и предложил дать еще двадцать тысяч, если Мазарини обяжется никогда с ним не разговаривать.
- Что же Мазарини? Рассердился? - спросил Атос.
- Приказал отколотить посланного? - спросил Портос.
- Взял деньги? - спросил д'Артаньян.
- Вы угадали, д'Артаньян, - сказал Арамис.
Все залились таким громким смехом, что явился хозяин гостиницы и спросил, не надо ли им чего-нибудь.
Он думал, что они дерутся.
Наконец общее веселье стихло.
- Разрешите пройтись насчет де Бофора? - спросил д'Артаньян. - Мне ужасно хочется.
- Пожалуйста, - ответил Арамис, великолепно знавший, что хитрый и смелый гасконец никогда ни в чем не уступит ни шагу.
- А вы, Атос, разрешите?
- Клянусь честью дворянина, мы посмеемся, если ваш анекдот забавен.
- Я начинаю. Господин де Бофор, беседуя с одним из друзей принца Конде, сказал, что после размолвки Мазарини с парламентом у него вышло столкновение с Шавиньи и что, зная привязанность последнего к новому кардиналу, он, Бофор, близкий по своим взглядам к старому кардиналу, основательно оттузил Шавиньи. Собеседник, зная, что Бофор горяч на руку,
не очень удивился и поспешил передать этот рассказ принцу. История получила огласку, и все отвернулись от Шавиньи. Тот тщетно пытался выяснить причину такой к себе холодности, пока наконец кто-то не решился рассказать ему, как поразило всех то, что он позволил Бофору оттузить себя, хотя тот и был принцем. "А кто сказал, что Бофор поколотил меня? - спросил Шавиньи. "Он сам", - был ответ. Доискались источника слуха, и лицо, с которым беседовал Бофор, подтвердило под честным словом подлинность этих слов. Шавиньи, в отчаянии от такой клеветы и ничего не понимая, объявляет друзьям, что он скорее умрет, чем снесет это оскорбление. Он
посылает двух секундантов к принцу спросить того, действительно ли он сказал, что оттузил Шавиньи. "Сказал и готов повторить еще раз, потому что это правда", - отвечал принц. "Монсеньер, - сказал один из секундантов, - позвольте заметить вашему высочеству, что побои, нанесенные дворянину, одинаково позорны как для того, кто их получает, так и для того, кто их наносит. Людовик Тринадцатый не хотел, чтобы ему прислуживали дворяне, желая сохранить право бить своих лакеев". - "Но, - удивленно спросил' Бофор, - кому были нанесены побои и кто говорит об ударах?" - "Но ведь вы сами, монсеньер, заявляете, что побили..." - "Кого?" - "Шавиньи". - "Я?" - "Разве вы не сказали, что оттузили его?" - "Сказал". - "Ну а он отрицает это". - "Вот еще! Я его изрядно оттузил. И вот мои собственные слова, - сказал герцог де Бофор со своей обычной важностью:
- Шавиньи, вы заслуживаете глубочайшего порицания за помощь, оказываемую вами такому пройдохе, как Мазарини. Вы..." - "А, монсеньер, - вскричал секундант, - теперь я понимаю: вы хотели сказать - отделал?" - "Оттузил, отделал, не все ли равно, - разве это не одно и то же? Все эти ваши сочинители слов ужасные педанты".
Друзья много смеялись над филологической ошибкой Бофора, словесные промахи которого были так часты, что вошли в поговорку.
Было решено, что партийные пристрастия раз и навсегда изгоняются из дружеских сборищ, и что д'Артаньян и Портос смогут вволю высмеивать принцев, с тем что Атосу и Арамису будет дано право, в свою очередь, честить Мазарини.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
